XXI век – эпоха делегирования все большего объема управляющих функций социально-информационным технологиям (СИТ). СИТ – определенная система средств и методов информационного воздействия на общество с целью достижения искомого социального результата.

В роли ведущего агента нового уровня (этапа) технологизации социального управления выступает информация, подобно тому, как она становится базовым ресурсом практически всех сфер деятельности. В сфере управления информация является активным субстратом, концентратом социальной энергетики, носителем управляющих смыслов (социальной семантики) и телеологии.

Специфика СИТ заключается в феномене их двойного назначения. Этическая индифферентность, нейтральность инструмента, технологии – основной методологический принцип любой технологизации. Социальный результат действия СИТ (во зло или во благо) зависит от нравственных императивов, целей и мотивации тех сил, которые данные СИТ применяют. Неоднозначность реальной практики применения СИТ (черные и серые, они же грязные технологии) – это объективный результат неоднородности социальной структуры, конфронтации интересов тех сил, которые выступают на игровом поле социума, в современном социально-информационном пространстве. Это имеет следствием биполярность социально-кибернетической эффективности современных СИТ.

Универсальность этой закономерности в российской практике проявляется специфическим образом. Современная ситуация в России характеризуется тремя тенденциями. Одна из них выступает в качестве наиболее приоритетного и стратегического вектора развития – это общецивилизационная тенденция, объединяющая российские реалии с мировой практикой, вписывающая ход отечественной истории в общемировой инновационный контекст (тенденции информатизации, глобализации, формирования единой глобальной информационно-коммуникационной системы и т.п.).

Вторая – это тенденция “выравнивания”, сформировавшаяся в недрах пореформенной ситуации, направленная на сближение российской практики с базовыми стартовыми параметрами цивилизованного мира.

Третья тенденция как бы осциллирует между полюсами первых двух, ибо является результатом учета социально-аксиологического анализа и опыта развитых стран, опережавших Россию по тем или иным параметрам. Объективно неизбежные разочарования в тех или иных идеях, социальных проектах, стратегиях развития, досье ошибочных действий, столкновений с негативными последствиями казавшихся безупречными решений, - весь этот конструктивный опыт лидеров прогресса при условии его творческого освоения может радикальным образом способствовать ускорению темпов сближения России с развитыми странами, экономии ресурсов, поиску нестандартных методов и т.п.

Многовекторность вышеназванных тенденций развития отличается специфической диалектикой (как гармонизацией, так и конфронтацией отдельных направлений). Все сказанной в полной мере относится и к истории социально-информационной технологизации России. Интенсификация этого процесса в России предопределена как общемировыми тенденциями, так и национально-локальными.

В развитых странах основные СИТ заявили о себе как о действенном инструменте социального управления и самоуправления, регуляции сложных социальных процессов в течение второй половины ХХ века, что было востребовано усложнением общественного развития, эволюцией форм демократии, научно-техническим прогрессом в области информационных техники и технологий. Именно в тот период сформировался арсенал наиболее эффективных СИТ и их социальные функции.

В России аналогичный этап приходится на 90-е годы ХХ – начало ХХ1 вв. В советскую эпоху абсолютное большинство разновидностей СИТ, характерных для развитых стран с демократическими системами управления и рыночной экономикой, не было востребовано. Не существовало ни условий, ни стимулов для их развития, реальные информационные каналы и социальные структуры, потенциально призванные служить всему разнообразию СИТ (радио, телевидение, пресса, институт общественного мнения, общественные организации и т.п.) использовались для ретрансляции идеологизированных управляющих воздействий, не допускающих свободы выбора, разнообразия воздействующей социальной семантики и ее интерпретаций.

Таким образом, демократически-рыночные социальные системы и административно-командные с централизованно-плановой экономикой порождают кардинально отличающиеся арсеналы СИТ и предоставляют им различные условия для действия. В первом случае типичные черты системы СИТ – свободная конкуренция форм и методов воздействия, разнообразие социальной семантики, транслируемой по различным каналам, множественность операторов, представляющих конкретные СИТ, дифференциация технологий применительно к уровням и сферам социального управления. Единство социальной телеологии СИТ заключается в этом случае в том, чтобы свободу воли и право выбора каждого субъекта сориентировать в заданном направлении. Данная цель достигается путем перманентной конкурентной борьбы между социальными технологами за передел социума на основе оперирования информационными смыслами.

Для административно-командных или тоталитарных социальных систем типичны монополизация информационных каналов, снижение разнообразия реально действующих СИТ, жесткий контроль транслируемой социальной семантики, ограничение свободы выбора, подкрепленное административным давлением.

Опыт существования в подобной информационной среде в пореформенной России далеко не изжит, что проявляется как в попытках реставрации тех или иных ее параметров, так и в информационном поведении рядовых граждан в ответ на воздействия СИТ нового поколения.

Практика развитых стран, длительный период социальной адаптации к современным СИТ как действенному инструменту социальной регуляции дал основания для следующих выводов:

СИТ –обоюдоострое оружие, обладающее как конструктивным, так и деструктивным потенциалом,

Применение СИТ в позитивных целях предполагает

а) наличие системы контроля, правового регулирования, системы сдерживания и противовесов, активности институтов гражданского общества,

б) формирование позитивного этического императива, выработку социального иммунитета к манипулятивным технологиям.

В России данные условия еще не сформированы, поэтому российское общество вдвойне уязвимо по отношению к эскалации СИТ. Современная ситуация такова, что неоднородность российской власти, нестабильность политического процесса, бум грязных политтехнологий, ярко выраженная тенденция имитации социальной заботы в политике властей и политических сил различного толка, борьба собственных интересов госструктур и чиновников, замаскированная под высшие национальные и т.п. приоритеты, приводят к тому, что российское информационное пространство является плацдармом войны за электорат и полигоном для шлифовки упомянутых технологий. Не менее весомый вклад в загрязнение этической экологии информационной среды вносит неформальная российская экономика, ее теневые структуры, жесткая конкуренция субъектов рынка, получивших доступ к новейшим манипулятивным технологиям и услугам социотехнологов. Равнодействующая переплетающихся, противоборствующих тенденций на социальном игровом поле (доминанта негатива или позитива, преобладание информационных войн и жестких манипуляций либо созидательно - креативных целей) предопределена самой стадией общественного развития, глубиной социального противостояния, общим нравственным климатом, активностью гражданского общества и институтов сдерживания.

Объективность закона двойного назначения СИТ не означает исключения или умаления роли субъектного, личностного начала. Субъектная триада СИТ – это заказчик, исполнитель - социальный технолог (социотехнолог) и адресат воздействия. Этический выбор позиции, та или иная степень социальной ответственности характерны для каждого представителя данной триады.

Как правило, в современном социуме применение определенной СИТ является заказной, оплачиваемой акцией, преследующей некие цели, определенные заказчиком. Нравственный императив заказчика – главенствующий при формировании телеологии СИТ.

Этические принципы и этический выбор исполнителя заказа – социотехнолога не менее значимы. Современный профессионал нередко демонстрирует социальный и технологический цинизм наемника (заказчик всегда прав). Характер социального результата в тех или иных акциях с применением СИТ в равной степени зависит как от авторов информационного контента, тех смыслов, что транслируются обществу, так и от выбранных командами социотехнологов конкретных частных приемов, средств воздействия. Последние (особенно в определенном контексте применения) могут быть социально позитивными, нацеленными на взаимодействие, убеждение адресатов акций, так и асоциальными, агрессивными, рассчитанными на жесткую манипуляцию, подавление личности. Как совпадение, так и диссонансы целей, контента и частных технологий (приемов) СИТ могут усиливать и ослаблять энергетику управляющего воздействия, маскировать подлинные цели СИТ и т.п. Поэтому этика профессионального социотехнолога – не благое пожелание, а жизненно необходимая любому современному обществу социальная ценность. Не случайно в наши дни многие профессиональные сообщества социотехнологов (политтехнологи и консультанты, специалисты по рекламе, СМИ, пиарщики и т.п.) стремятся к выработке корпоративных кодексов чести, манифестов, объективных рейтингов, имеющих целью поддержать чистоту профессиональных рядов.

Особая этическая ответственность возлагается на активных адресатов СИТ –объектов социально-информационных противостояний и атак (адресатов информационно-психологических войн, целевых адресных дезинформационных акций и т.п.). Они, как правило, вольно или невольно оказываются втянутыми в конфронтацию, борьбу, в которой нападающая сторона начинает диктовать характер и технологии противоборства. Это, несомненно, усиливает социальный негатив. Более нравственна в таких случаях стратегия несимметричного ответа, отказа от грязных приемов, цитируя классика, “непротивления злу насилием”, демонстрация позитива и т.п. Подобная стратагема подлинно реальна и гуманна именно в информационных, а не классических войнах. К сожалению, современная действительность полна примеров обратного, когда жертвы информационных атак не только активно включаются в навязанное информационное противоборство, но и превосходят агрессора в энергетике ответных ударов, использовании нелегитимных средств и т.п. В наши дни, когда такие информационные войны разыгрываются, как правило, публично, с апелляцией к различным референтным группам, общественному мнению, неоднократно тиражируются и ретранслируются с помощью СМИ, такие конфронтации имеют следствием общее падение нравов, разочарование публики, отчаявшейся обнаружить в подобных столкновениях правых и виноватых, эскалацию этического негатива.

Можно констатировать дефицит современных стратагем противостояния информационной агрессии, основанных на позитивной этике, на принципах этического экологизма. В лабораториях социотехнологов преимущественно разрабатываются и успешно “продаются” сценарии победы любой ценой и любыми средствами. В основе этой тенденции - эмпирически убедительный и массово наблюдаемый факт, что зло имеет более высокую социальную энергетику, поскольку эксплуатация негатива, компромата, подлинных или псевдоразоблачений высвобождает энергию конфликта, агрессии, социального возмущения и т.п. Данная энергия питает противостояние, обеспечивает ангажированность формирующихся в обществе “групп поддержки”, оказывает давление на общественное мнение.

В такой ситуации необходимы альтернативные технологии, пропаганда этики информационного противостояния. Такая установка не только снизит эффективность негативных воздействий, уменьшит эскалацию социального зла, но и позволит каждому субъекту рационально выбирать и реализовывать свои личностные социальные стратегии, усилит позиции гражданского общества.. Именно в этом заключается новая этика – этика активного члена информационного общества.

Ответственность адресатов социально-информационных воздействий не менее высока. Широкие круги публики, электорат, потребители рекламы - пассивные субъекты, управляемые СИТ, должны обладать высокой информационной и информационно-аналитической культурой, способствующей верной диагностике манипулятивных технологий, попыток дезинформаций, мотивов заказчиков подобных акций. Среднестатистический россиянин не обладает социальным иммунитетом против современных методов информационных воздействий, что наглядно демонстрируют результаты избирательных кампаний федерального и регионального уровней, успех рекламных акций недобросовестных предпринимателей и производителей и т.п.

Находясь в эпицентре многообразных, порой диаметрально направленных информационных воздействий, рядовые российские граждане с точки зрения информационной безопасности должны быть отнесены к группе повышенного риска. Снижение риска – в формировании высокой информационной культуры и ее интеллектуального ядра – информационно-аналитической культуры личности. Теория и практика информационной культуры такого типа практически не разработаны, способы ее внедрения и каналы распространения не определены. Однако очевидно, что создание принципиально новых и эффективных массовых эвристик в области прикладной житейской аналитики – условие выживания россиян. Инновационность действий, повышенный креатив соцтехнологов, стремящихся манипулировать обществом, требует адекватного симметричного ответа от их жертв. Готовы ли в массе россияне к такой интенсивной интеллектуальной борьбе за информационную свободу, безопасность и право на самостоятельный анализ социальной семантики и возможность создания и реализации объективных социальных стратагем?

Однозначного ответа на этот вопрос нет. Информационная культура российского общества неоднородна. Эволюционное ее развитие, самостоятельная выработка аналитической культуры различными группами населения – процесс длительный, недостаточно эффективный. Необходима система обучения аналитическим методам оперирования информацией, своего рода школа информационного выживания, новая парадигма воспитания Homo informaticus –человека информационного общества, для которого владение информационно-аналитическими технологиями явится базовой стратагемой информационно безопасного социального поведения.

В наши дни происходит постепенная консолидация самых различных сил, специалистов многих областей точных и гуманитарных наук вокруг проблемы информационно-психологической безопасности общества и личности. При всей пестроте позиций, мнений все они солидарны относительно реальности угроз, проистекающих от загрязнения информационной среды, и необходимости противодействия данным угрозам.

Одним из способов деятельностного противостояния негативным информационным воздействиям могло бы быть создание на основе экспертного знания профессиональных аналитиков некой системы методов и приемов личностной аналитики для широкой публики. Система непрофессиональной аналитики должна широко пропагандироваться, преподаваться в учебных заведениях.

Другая грань то же проблемы – это профессиональный аналитический консалтинг, некоммерческие службы контроля за чистотой информационной среды.

Именно поэтому вышеназванную субъектную триаду целесообразно дополнить четвертым субъектом – представителем гражданского общества (независимым экспертом, аналитиком, консультантом и т.п.). Нравственный императив институтов и персонифицированных представителей гражданского общества по определению должен быть наиболее активен, поскольку они призваны противодействовать грязным социально-информационным технологиям, разоблачать их цели и приемы, стоящие за ними силы и мотивы. На их стороне второй базовый закон СИТ, согласно которому эффективность разоблаченного, дезавуированного приема резко снижается. В основе данного закона лежит закрепленный тысячелетним социальным опытом императив: информационное сообщение по определению отражает реальное событие и требует реакции (оценки, действия). Априорное доверие к значимости и достоверности информации – условие социального выживания и одновременно фактор нашей уязвимости по отношению к манипуляциям. Обнажение подлинных мотивов заказчиков манипуляций и механизмов данных воздействий разрушает установившуюся причинно-следственную связь (событие-сообщение-реакция), активизирует рациональное, аналитическое отношение к предлагаемой информации, снижает зависимость от навязываемых мнений, образцов поведения и т.п.

Поэтому, говоря о контроле гражданского общества за состоянием информационной среды, не предполагается создание цензуры, системы запретительных мер и т.п. Речь может идти об альтернативных версиях событий, вскрывающих их подлинные механизмы, которые разрабатываются независимыми экспертами и, будучи широко обнародованными, нейтрализуют применение грязных технологий.

Рассматривая перспективы развития системы СИТ в России в аспекте проблемы этического императива, социальной и информационной безопасности можно прогнозировать следующие тенденции и закономерности:

дальнейшее интенсивное развитие системы СИТ, поиск новых видов, технологический и семантический креатив,
проявление закона волновой динамики эффективности СИТ (снижение действенности определенных СИТ после разоблачений их целей и механизмов и, напротив, пик эффективности в результате поиска новых методик),
кризисные настроения в обществе в связи с эскалацией манипулятивных СИТ (мифологизация их возможностей, панические реакции и т.п.),
создание систем противодействия негативным формам применения СИТ (консолидация сообщества независимых экспертов – представителей гражданского общества, самоорганизация социальных сил, выработка политических и правовых мер и т.п.),
формирование новой этики информационных отношений (консолидация профсообществ социальных технологов, выработка кодексов и институтов этического контроля в сфере СИТ, формирование информационной культуры),
технологизация этических методов социального управления (разработка конкурентно способных легитимных технологий, поиск альтернативных способов получения социальной энергии взамен энергетики зла).
Таким образом, нравственные основы, правильный этический выбор всех участников социального управления, дополненный действенной системой контроля со стороны гражданского общества, является гарантией социального комфорта, позитивных условий для социального креатива.