Продолжается череда локальных конфликтов, и, видимо, они будут иметь место еще довольно длительное время. Но есть ли уверенность в том, что угроза всеобщей войны (ядерной или обычной) исчезла окончательно? Нужны серьезные научные подтверждения любой из гипотез прогнозирования будущего. От этого будет зависеть, как нам строить вооруженные силы и чем их вооружать.
Развитие науки и технологии дали возможность создавать новые системы вооружения, которые могут перенести акцент конфликта из зоны непосредственного соприкосновения войск (района боевых действий) в крупные политические, научные и технологические центры, что позволит нанести противнику невосполнимый ущерб до вступления войск и флотов в бой в классическом его понимании. Этого варианта военных действий уже сейчас придерживаются США. Иногда достаточно только угрозы невосполнимого ущерба, чтобы добиться поставленных целей еще до вступления в боевые действия. В связи с этим необычайно возрос информационный фактор в подготовке и ведении боевых действий.

Кроме того, все идет к тому, чтобы убрать из зоны непосредственного соприкосновения войск человека. И если это невозможно совсем, то частично решаемо. Еще в восьмидесятые годы прошлого столетия в России были проведены опытные учения с применением дистанционно управляемых танков. Были некоторые заделы и в создании роботизированных комплексов. Машины с дистанционным управлением неплохо показали себя при устранении последствий аварии на Чернобыльской АЭС.
А теперь посмотрим, как в наше время развивается система вооружения, и в первую очередь бронетанковая. Ведь мы до последнего времени все еще считаем танки главной ударной силой сухопутных войск.
Противостояние двух систем привело к тому, что у нас был и еще остается непревзойденным броневой «кулак» из танков Т-55, Т-62, Т-72, Т-80. Советский Союз собирал этот «кулак», чтобы в едином боевом порыве пройти всю Европу. Планируя будущую войну, мы пользовались тем, что было разработано и применялось еще во вторую мировую войну. После нее минуло почти 60 лет. Природа войн и военных конфликтов претерпевает существенные изменения, меняются средства ведения войны. Теперь устаревшие танки если и представляют угрозу, то уже не противнику, а самой России. Огромное их количество требует утилизации, а средств на это как не было, так и нет. Кроме самих танков, утилизации подлежат и боеприпасы к ним.

Ввиду того, что танк – главная ударная сила сухопутных войск, иностранные государства усиленными темпами ведут разработки и производят противотанковые ракетные комплексы (ПТРК). К настоящему времени можно говорить уже о третьем поколении, в котором использован принцип «выстрелил – забыл»: оператор лишь прицеливается и, убедившись, что головка самонаведения (ГСН) захватила цель, осуществляет пуск. При этом используются как тепловые (ИК), так и радиолокационные ГСН. К этим ПТРК относятся: «Maverick» AGM-65 (H, D, F, Е, К), вертолетный вариант «Hellfire L», ATGW-3/LR, «Javelin» и др. Программа разработки ПТУР третьего поколения есть и у европейских стран НАТО. В частности, совместная программа Великобритании, Франции и ФРГ TriGat (в Великобритании – ATGW-3, во Франции – AC3G и PARS-3 – в ФРГ). Например, у ракеты ПТРК ATGW-3/LR – ИК ГСН, неконтактный взрыватель в носовой части и 155-мм боевая часть тандемного типа. Масса ПТУР – 40 кг, а дальность стрельбы – 5 км. Она способна атаковать танки сверху. Неконтактный взрыватель позволяет эффективно преодолевать как штатные, так и модернизированные типы динамической защиты.

Разрабатываются средства, которые, воздействуя на систему питания двигателя топливом и воздухом, лишают танки подвижности.
И это только специальные противотанковые средства, но ведь одно из главных средств борьбы с танками – это танк противника. Все танкопроизводящие страны не прекращают разработку бронемашин и модернизацию существующих, в том числе и наших. Этим же занимаются и наши бывшие союзники – Словакия, Чехия, Польша.

Модернизацией и переоборудованием танков в другие машины в России занялись недавно. Примерами могут служить БТР-Т на базе Т-55, БМПТ – на базе Т-72, модернизированные Т-72М1, Т-80УМ1 «Барс» и «Черный орел». Но это исключительно инициатива заводов и пока только опытные образцы, что может привести к тому, что было в СССР: сколько заводов – столько и танков и других бронемашин, без какой либо унификации (Т-64, Т-72, Т-80, БМП-1, 2, БМП-3, БМД-1, 2, 3).

Против танков используют артиллерию, ракетные комплексы, авиационные бомбы, противотанковые мины, в том числе дистанционного минирования, и все это постоянно развивается и совершенствуется. Находятся новые методы воздействия на танк и его системы. Следовательно, практически все страны, имеющие современную армию, не исключают в будущем встречу с танками противника, да и для своих армий готовят или закупают бронетехнику.

Поэтому и встал вопрос: нужны ли сегодня, а еще важнее – в недалеком будущем, танки, а если нужны, то какие? На это есть две абсолютно противоположные точки зрения.

Одни говорят, что танки – оружие прошлого, и в бесконтактных войнах они не нужны. Казалось бы, всем ясно, что большая часть танков будет уничтожена еще далеко за пределами соприкосновения войск, так как у них нет информационного обеспечения и защиты от современных средств дальнего поражения.
Второе мнение – бронетехника будет востребована и в бесконтактных войнах. Ведь для окончательной победы необходимы силы общего назначения, так или иначе, но вступающие в непосредственный контакт с противником. Основным же оружием контактного боя на ближайшие годы останется бронетехника, способная действовать на переднем крае и обладающая огневой мощью и современной защитой. И потом – ядерную войну никто не отменял. А в ее условиях танк – самая защищенная боевая машина.
Современные танки создавались 20 лет назад, когда практически все противотанковые средства (ПТС) воздействовали на танк в «лоб». Поэтому сильнейшее бронирование танка – лобовое. Сегодня, а тем более в будущем, все большее количество ПТС поражает танк сверху, а ведь горизонтальное сечение его самое большое. Классическая схема компоновки не позволяет иметь хорошую защиту сверху, с бортов, да и снизу. Практически у всех танков – предельная масса. Она не дает усиливать защиту за счет традиционного наращивания брони. В соревновании «снаряд – защита» на первом месте, практически постоянно, – средства поражения. Пока еще низка выживаемость и защищенность экипажа: он расположен в одном отделении и вместе с боеприпасами, количество которых рассчитано на длительный срок боевых действий, и топливом.

Несмотря на высокую огневую мощь современного вооружения танка, он не может бороться с воздушными средствами поражения и системами высокоточного оружия, особенно в верхней полусфере.
При возможности наших танков поражать цели из пушки – пусковой установки управляемым снарядом на дальностях до 5,5 км видимость этих целей в любое время года и суток не всегда достигается из-за отсутствия современных средств разведки и наблюдения.

Управление танковыми подразделениями в условиях, когда необходимо произвести быстрое рассредоточение, а затем принять боевой порядок в определенном месте, затруднено из-за низкой командной управляемости. Нет средств получения и отображения информации от космических и воздушных средств навигации и разведки. Как нет и качественной связи.

Все это так. Но что есть лучше танка?

В печати можно прочитать, что вот, мол, в Чечне применяются устаревшие танки Т-55 и Т-62, а уже есть новые Т-90. Но давайте посмотрим, чем не устраивает танк Т-55 в Чечне?

Противник не имеет на вооружении современных средств разведки и поражения танков, а у танка нет целей, для поражения которых он предназначен. Зачем тогда применять новые, дорогостоящие машины, которых в нашей армии еще единицы, если они не дадут ожидаемого эффекта. Здесь проблема в другом.
В 1994 году танки в Грозный, так же как и в Москву в октябре 1991 года, были введены не для ведения боевых действий, а для устрашения населения. И если в Москве все закончилось только безответной стрельбой некоторых танков по «Белому дому», то в Грозном – безответной стрельбой дудаевцев по танкам, что и привело к их массовой потере. То есть речь идет о проблеме применения. Другое дело операция «Буря в пустыне», когда за один вылет пара вертолетов могла уничтожить до 15 танков. Это уже пример того, что танки не могут действовать без прикрытия с воздуха. Для локальных конфликтов нужны другие бронированные средства, которые могут быть созданы на основе тех танков, которых у нас с избытком. Примером могут служить бронетранспортер тяжелый (БТР-Т) и боевая машина поддержки танков (БМПТ), которые уже показывались на выставках вооружений в Омске и Нижнем Тагиле.
Иное дело – боевые действия, которые могут развернуться в будущем при конфликте с хорошо вооруженным противником.

Широкий интерес общественности вызвала очередная коллегия Министерства обороны с подведением итогов 2002 года. На ней было сказано, что сегодня мы находимся в состоянии войны, и именно от армии зависит ее результат. Даже в условиях войны с таким противником, как вооруженные банды в Чечне и подготовленные террористы, ясно, что главная проблема – моральное и физическое старение оружия. Армии необходима новая техника.

Вторая проблема – нехватка кадров. За время перестройки оказались практически разрушенными связи «школа – вуз – производство – наука». Эту связь попытались восстановить руководители Омской области и ГАБТу. По их инициативе в октябре 2002 года в Омске состоялась межрегиональная научно-техническая конференция «Многоцелевые гусеничные и колесные машины: разработка, производство, боевая эффективность, наука и образование». Это первая конференция, которая собрала вместе представителей высшей военной школы, научных организаций МО, конструкторских бюро, производителей и заказчиков. Одна из целей конференции – согласовать взгляды специалистов военной науки и оборонного комплекса на возможные способы боевого применения многоцелевых гусеничных и колесных машин (МГ и КМ) в будущих войнах и военных конфликтах и возможные направления их развития.

Эта конференция – огромный шаг в объединении усилий всех звеньев, создающих подобные машины. Однако даже такой форум утонул в мелочах. Не нашлось места анализу внешних угроз и будущих средств ведения боевых действий. Единого взгляда на сложнейшую проблему пока нет. Но начало положено.
Еще в 70-е годы на кафедре танков в академии бронетанковых войск висел плакат «Каким хотят военные видеть танк будущего?». Так вот, на том рисунке был изображен некий объект, объединяющий танк, каков он есть сейчас, вертолет и подводную лодку... Анализ современных, а не только будущих конфликтов показывает, что танк как боевая единица перестает удовлетворять требованиям войск. Нельзя объять необъятное.
Для того, чтобы выработать требования к танку настоящего и особенно будущего, необходимо определить угрозы, способы ведения боевых действий, средства поражения, провести тщательный анализ применения танков в конфликтах последнего времени.

При всем многообразии взглядов на танк будущего – от полного неприятия до оставления его как главной ударной силы сухопутных войск – придется создавать, кроме танка, еще целую гамму бронированных машин равной защищенности, подвижности, проходимости и информационной обеспеченности. Только обладая эффективными средствами разведки и наблюдения в сочетании с высокими возможностями их информационного обеспечения (навигация, положение противоборствующих сил, быстрая реакция на угрозу, точность определения координат целей и их приоритета), танковые подразделения сохранят свою значимость.
От танка со средствами ведения боевых действий требуются повышенная защищенность, тактическая и оперативная подвижность, хорошая командная управляемость и высокая эффективность огневого поражения целей. Нужен поиск новых нетрадиционных и совершенствования существующих средств защиты, таких, как активная, электромагнитная, динамическая, на основе новых материалов и др. Кроме того необходимо продумать защиту от средств поражения, от которых сам танк защититься не может. Следовательно, нужны зенитные установки равной защиты и подвижности, а возможно, и нетрадиционные средства, позволяющие обнаружить опасность и «прикрыть» от нее танк. Впервые у нас появились и боевые машины поддержки танков (БМПТ), которые должны внести существенные изменения в тактику применения танков и обеспечить их защиту в ближней огневой зоне.

Для защищенности и выживаемости экипажа, пока он в танке, его нужно изолировать от боеприпасов и топлива. Требуются новые компоновочные решения, современная экипировка экипажа и соответствующая маскировка.
Максимальная скорость комплекса таких машин должна быть в пределах 100 км/ч, а масса танка не должна превышать 40 т, что позволит увеличить оперативную подвижность подразделений и неожиданно и быстро сосредоточить их в нужном месте. Кроме скорости, для подвижности необходимо топливо, а следовательно, и бронированные машины его подвоза и заправки. Поскольку боевые действия ведутся в отрыве от тыловых частей, за танками должны следовать санитарные, ремонтные машины и обеспечения питанием.
Главное у танка – его огневая мощь, современные средства доставки боеприпаса к цели, чем наши танки выгодно отличаются от других. Уже сегодня дальность поражения цели из пушки – пусковой установки составляет более 5 км. Однако линии визирования и стрельбы располагаются настолько низко, что увидеть цель, а тем более прицелиться на такую дальность практически невозможно. Видимо, надо искать возможности поднять над танком средства наблюдения, прицеливания и стрельбы. Если к этому добавить современное теле - и тепловидение, радиолокацию, средства связи и отображения, то дальность и точность стрельбы днем и ночью в любых климатических условиях будет действительно более 5 км.
Сюда же следует отнести и проблему снабжения боеприпасами. Иметь на борту более 20-25 выстрелов, видимо, смысла нет. Другие боеприпасы должны быть в транспортно-заряжающей машине равной подвижности, а возможно, и защищенности. И все же нужен поиск новых нетрадиционных средств метания снарядов и поражения противника.